Сделай сам. Сергей Тигипко считает, что вложения бизнеса в политику уже не оправдывают себя |
18.09.2008 14:11 |
Более трех лет назад вы ушли из политики и вернулись в бизнес. Означает ли ваше избрание на должность сопредседателя Совета инвесторов при Кабинете министров, что вы решили вернуться в большую политику? — В политику я пока не собираюсь возвращаться, поскольку сейчас мне намного интереснее заниматься бизнесом. Совет инвесторов для меня своеобразная общественная нагрузка. Безусловно, она иногда мешает зарабатывать деньги, поскольку отбирает у меня определенное время. Но я не хочу быть человеком, который ко всему, кроме своих интересов, относится с позиции «моя хата с краю». Если бизнесмены желают получить лучшие условия для работы — они сами должны их создавать. Ждать, пока это сделает правительство или В Кабмине прислушиваются к советам и рекомендациям инвесторов? — Проработав в трех правительствах — Павла Лазаренко, Валерия Пустовойтенко и Виктора Ющенко, — могу констатировать: нынешний Кабмин относится к бизнесу гораздо внимательнее. Мы присутствуем на многих заседаниях правительства, более 140 инвесторов работают в 13 рабочих группах, сформированных по разным направлениям. Подали на рассмотрение 26 первоочередных законов, необходимых для улучшения работы бизнеса и привлечения инвестиций, и премьер обещала поддержку этим решениям. Но пока рано говорить, что работа Совета инвесторов эффективна. Похвастаться сможем только тогда, когда наши наработки станут законами. А это может произойти, увы, нескоро. По данным Госкомстата, в первом полугодии иностранные инвесторы вложили в Украину почти $7 млрд, что практически в 2,7 раза больше, чем за тот же период в прошлом году. Однако в этом году, от квартала к кварталу прослеживается постепенное замедление прироста вливаний нерезидентов. Галопирующая инфляция, политические риски плюс мировой финансовый кризис снизили интерес иностранных инвесторов к Украине? — Наша страна — один из самых интересных рынков для инвесторов, о чем свидетельствуют быстрорастущие объемы иностранных инвестиций. Объем прямых инвестиций в Украину на одного ее гражданина вырос с $94 в 2001 году до $786,8 в первом полугодии 2008-го. Наряду с Китаем, Бразилией и Россией Украина находится в первой десятке самых привлекательных для инвесторов стран. Уверен, что в ближайшее время инвестиционный интерес к нашей стране будет только расти. Во-первых, благодаря Евро-2012. Во-вторых, из-за будущей Олимпиады в Сочи, где будет развернуто масштабное строительство, нуждаещееся в украинском щебне, металле, цементе. В-третьих, бизнес будет менять подходы в инвестировании из-за беспрецедентного роста цен и продовольственного кризиса — увеличатся инвестиции в сельское хозяйство и перерабатывающую промышленность. Эти сектора в Украине являются одними из самых инвестиционно привлекательных в мире. Так что инвесторы придут и сюда. А такие рынки сильно стимулируют экономику.
Безусловно, была бы умереннее инфляция — мы бы получили больше инвестиций. А действуй президент, парламентское большинство и правительство согласованнее — их было бы еще больше. Но ни высокая инфляция в 15-18%, ни сентябрьский старт президентской кампании не ослабят интерес инвесторов к Украине. Некоторые экономисты считают, что многих из них отпугнула резкая ревальвация гривни в мае. Как вы оцениваете этот шаг НБУ? — Усиление национальной валюты — положительный для страны фактор, который мог бы серьезно снизить цены. Другое дело, что в наших реалиях это не сработало. Но Нацбанк поступил правильно, попытавшись таким образом бороться с инфляцией. Именно он отвечает за стабильность гривни, цен и косвенно за экономический рост в целом. Когда перед ним появляется такая проблема, как неконтролируемая инфляция, НБУ должен вести очень жесткую политику. И нет ничего страшного в том, что он беспокоится о валютных рисках и заставляет коммерческие банки резервировать валюту в больших объемах на случай кредитования предприятий, не имеющих валютной выручки. Если бы его взаимодействие с Кабинетом министров и парламентом было сильнее, то антиинфляционные действия Нацбанка могли быть более жесткими и действенными. Сейчас политика НБУ немного смягчилась: за последние месяцы опять почувствовалась повышенная ликвидность в банковской системе, и я боюсь, что многие финучреждения воспримут это как смену курса регулятора. Хотел бы предупредить всех, что это только отступление от ранее декларируемой политики, поэтому пока среди банковских приоритетов должны стать стабильность и сохранение ликвидности, а не развитие и рост. Этого требует ситуация. Решения Нацбанка зависят от политической конъюнктуры? — Думаю, НБУ был и остается независимым и в первую очередь обслуживает интересы экономики. Несмотря на позицию некоторых политиков, желающих уменьшить роль НБУ, он работает самостоятельно. Разговоры о политической зависимости — полный дилетантизм. Нацбанк никогда не работал на благо какой-то одной силы. Все эти заговоры и давление на НБУ со стороны политиков, чтобы урезать его полномочия и подчинить Кабмину или ВР, — большая ошибка. В рыночной экономике самостоятельность главного банка страны — аксиома. Все в прошлом Одно из самых одиозных решений Нацбанка, возглавляемого вами, — запрет во время оранжевой революции на снятие денег с депозитов. Кто решился на такой шаг? — В июле 2004-го, в период президентской кампании, ушел в отпуск, для того чтобы руководить избирательным штабом Виктора Януковича, поэтому не мог вмешиваться в управление НБУ. Не знаю, кто Арсений Яценюк, руководивший НБУ во время вашего отпуска в 2004-м, в своей книге «Банковская тайна времен оранжевой революции» написал, что Нацбанк планировал заблокировать доступ к государственным деньгам в восточном регионе Украины, если бы после скандального съезда депутатов всех уровней в Северодонецке об отделении Донбасса заговорили всерьез. Так ли это было? — Думаю, до территориального отделения восточных областей тогда было очень далеко. Многие сторонники Януковича никогда бы не пошли на то, чтобы Украина потеряла часть своих территорий. Не знаю, к каким решениям готовился НБУ, но вряд ли настолько серьезно там подходили к возможному расколу Украины. Я же могу только предполагать, а не утверждать. Почему вы променяли кресло главы Нацбанка на кресло руководителя избирательного штаба? — В 2004-м руководил партией «Трудовая Украина», принявшей решение о поддержке кандидата в президенты Виктора Януковича. В ситуации, когда я избирался на пост председателя Нацбанка от парламентского большинства, немного было возможностей отказаться от должности главы штаба Виктора Януковича. Когда началась оранжевая революция, понял, что политика меня уже не сильно радует, и решил вернуться в бизнес. До прихода во власть я был председателем правления ПриватБанка, имел свой бизнес. Кроме того, в 2004-2005 гг. одновременно заниматься бизнесом и политикой было сложно, необходимо было определиться. Выбрал бизнес, потому что не хотел его потерять.
Кстати, в 1997-м я пришел в политику практически по тем же соображениям. Время было лихое. Тогда казалось, что, будучи там, мне, во-первых, удастся защитить свой бизнес. Это было ошибочным суждением: уходя в политику, ты становишься даже уязвимее. Во-вторых, я хотел прийти во власть и сделать ее более компетентной по отношению к потребностям бизнеса. В-третьих, сыграли роль и амбиции: меня пригласили на пост вице-премьера по вопросам экономики. Кроме того, я просто не мог отказать Леониду Даниловичу (Кучме. — Прим. ред.). Я был его внештатным консультантом, да и знаком с ним еще со времен моей комсомольской работы. Политологи говорили, что если бы Кучма назначил вас кандидатом в президенты от власти, оранжевой революции не было бы... — Леонид Данилович тогда исчерпывающе выразил свое мнение. Кроме того, чтобы выиграть выборы, в то время нужно было быть или премьером, или лидером оппозиции. Все остальные позиции были бесперспективны. А премьером я так и не стал. Купи-продай Почему вы решили продать принадлежащие вам банки? — Я хорошо знаю тенденции на финансовом рынке и слежу за ними. Когда продавал банки, цена на финучреждения была на пике своего роста, а я понимал, что не смогу капитализировать свои банки, для этого моих средств недостаточно. Также осознавал, что конкурировать с западными банками будет все сложнее, а мультипликатор цены при продаже будет все время падать. И в нужный момент я продал правильно организованный продукт. А почему остались руководить ТАС-Комерцбанком? — Это было предусмотрено контрактом: если бы я не согласился, за банк мне заплатили бы меньше. Но мне действительно интересно работать в Swedbank (новое название ТАС-Комерцбанка; Сергей Тигипко возглавляет правление ОАО Swedbank. — Прим. ред.) — учусь стратегиям и подходам к работе, используемым западным банком, стараясь применить все это в Украине. О принятом решении ничуть не жалею. В прессе была информация о том, что вы совместно с группой «Приват» собираетесь создать машиностроительный холдинг. Зачем? — Это слухи. Мы с Приватом пока не собираемся основывать совместный холдинг, хотя одно общее предприятие у нас есть — Кременчугский сталелитейный завод, где мы сейчас достаточно конструктивно работаем. С Приватом у меня давние хорошие деловые отношения. Когда-то я возглавлял банк, с которого началась группа, — быстрое развитие ПриватБанка позволило акционерам поучаствовать в большой приватизации. Кроме того, большинство бизнесменов в конце 1990-х занимались торговлей металлом и нефтью. Приват пошел в промышленность и не прогадал. Недавно вы сообщили о выходе на новый для себя рынок — совместно с иностранными партнерами намерены вложить $80 млн в обработку 30 тыс. гектаров сельхозугодий. Кроме того, Контрактам известно о покупке вами аптечной сети. Какую бизнес- стратегию вы исповедуете сейчас — покупаете активы, которые можно выгодно перепродать?
Будете участвовать в приватизации Лугансктепловоза? И как глава Совета инвесторов обеспечите себе поддержку правительства? — Наше участие или неучастие будет зависеть от открытости тендера. Лоббировать свои бизнес-интересы я однозначно не буду. Во-первых, потому что у политиков уже не так много лоббистских возможностей. Во-вторых, нам не нужна слава теневиков: мы будем участвовать только в прозрачном тендере. В-третьих, мы стараемся вообще минимально работать с государственным сектором. Если мы что-то делаем, то пытаемся действовать согласно рыночным условиям. Государственные компании — далеко не самые крупные потребители. Почему вы продали газету «Экономические известия»? Медиабизнес невыгоден? — Медиабизнес выгоден, но при комплексном подходе. Иметь одну ежедневную газету нецелесообразно: большая редакция, большие расходы — необходимо много времени, чтобы проект окупился. Нужно создавать холдинг, куда, кроме газеты, будут входить теле- и радиокомпании, журналы, организация, предоставляющая услуги по широкополосному интернету, рекламное агентство. Такой холдинг — выгоден и интересен. Но на момент продажи газеты у меня были другие планы по инвестированию. Такой олигархический атрибут, как своя газета, мне был не нужен, а инвестировать в телеканал и радиостанцию просто не хотел. Сегодня я финансирую менее политизированные проекты и могу уделять больше времени работе, а не околобизнесовым проблемам. |